Правительство Беларуси в условиях западных санкций ищет возможность нарастить поставки в страны «дальней дуги». В настоящее время прорабатывается с Зимбабве создание своего рода хаба в Африке для торговли белорусской продукцией. В качестве партнера Беларуси может выступить Китай, который уже давно обхаживает африканский континент. За 2022 год белорусский экспорт в саму Поднебесную вырос в 1,8 раза. Какие перспективы для Беларуси вырисовываются на этих направлениях? На данную тему ilex побеседовал c профессором, доктором экономических наук, послом Беларуси в Китае в 2016–2020 годах Кириллом Рудым.

«В Африке у Беларуси выбор между Китаем и Россией»

— Беларусь намерена активно развивать экономические отношения со странами африканского континента. Какие вам видятся перспективы?

— Из 50 самых быстро растущих стран в 2022 году половина из Африки. В ближайшие 10–20 лет Африка заберет у Азии лидерство в динамике, возможностях, численности населения. Такими темпами по уровню развития она обойдет и наш регион. Это хорошая ставка.

— В Африке уже присутствуют США, Китай, Россия, ЕС, Великобритания. Стоит ли с кем-то кооперироваться? Если да, то с кем? Китай или Россия?

— У Беларуси есть свой опыт работы в Африке, есть связи с китайскими компаниями, которые дольше работают там. По ряду позиций, например, по технике мы конкуренты, по сложным проектам можем сотрудничать, зарплаты у нас ниже китайских, а разрыв в производительности меньше. Для западных компаний, думаю, сейчас мы рисковый, нежелательный вариант. Поэтому, да, в Африке выбор Беларуси между Китаем и Россией.

— По мере того, как многомиллиардная инициатива Китая «Один пояс – один путь» набирает обороты в Африке благодаря множеству крупных инфраструктурных проектов, все больше критики звучит в адрес кредиторов от увязших в долгах африканских стран. По данным Всемирного банка, общий долг стран Африки перед Китаем составляет около 150 млрд долларов. Ряду государств грозит дефолт. В чем тут подноготная? К этому привела китайская экспансия в борьбе за полезные ископаемые?

— Не думаю, что дело в Китае. Было время, когда страны брали дешевые кредиты для проектов-точек роста, потом для преодоления последствий COVID-19. Сейчас время возвращать, а проекты не окупились. При этом сами выбирали проекты, подрядчиков, кредиторов. Китайские условия и переговорщики были лучше.

Власти африканских стран думали, что построят дорогу или аэропорт и пойдут прямые инвестиции, но запоздали с реформами бизнес-климата. В итоге Ганна, Эфиопия, Замбия пришли к дефолту. Сейчас доходность к погашению их облигаций выше 20%. И хотя у них много общего, у каждого своя кредитная история. Теперь надежда на Международный валютный фонд (МВФ) и Запад. Пытаются «продать» свои будущие реформы МВФ, получить под это займы, вселить уверенность в инвесторов на финансовом рынке и подкредитоваться там.

Ископаемые в этом играют уже меньшую роль. Например, в 1970-х, 1990-х как только цена на медь падала, в Замбии — сразу кризис, так как экспорт и бюджет зависели от мировых цен. Шли за помощью к МВФ. Сейчас цены на медь высокие, а в Замбии дефолт и программа МВФ. Дело уже не в ресурсах, а в экономической политике.

 «Риск «долговой ловушки» для Беларуси несколько переоценен»

— Высокая долговая нагрузка свойственна развитым и развивающимся странам. Всемирный банк делает акцент на вторых и предрекает им большие проблемы. По оценкам банка, основным получателем выплат по официальному двустороннему долгу опять же станет Китай (66%). Почему фокус на развивающихся странах?

— Развивающимся странам нужны деньги для догоняющего, опережающего развития. Но подход с опорой на отдельные проекты не оправдал себя. Сейчас Всемирный банк, МВФ, Большая двадцатка решают долговые проблемы этих стран. Китай — крупнейший кредитор, и, думаю, что международные организации захотят использовать его как рычаг, чтобы должники приняли условия МВФ. Да, и многие обвинения Китая о «долговой ловушке» раньше были голословными, теперь Запад может получить доступ к кредитным соглашениям развивающихся стран с Китаем и подтвердить или опровергнуть свои подозрения.

Здесь много интересов. Международные организации хотят снизить долг развивающихся стран и перезапустить экономический рост. Китай лишь один из кредиторов, пусть и крупнейший, но это не международная организация. Его цель вернуть свои деньги. Развивающимся странам хотелось бы просто денег, потому что реформы непопулярны.

— Известный экономист Нуриэль Рубини заявил, что долг больше не помогает экономическому росту, а служит лишь наращиванию задолженности. Миру грозят одновременно долговой, экономический и финансовый кризисы. Вы разделяете такую точку зрения?

— Ну, это большие экономисты, с ними сложно спорить. Согласиться можно, что при ожидаемой в 2023 году мировой инфляции в 6%, вырастут процентные ставки. Это замедлит мировой рост до 2%, а рефинансирование старых дешевых кредитов новыми дорогими увеличит долг, который опередит экономический рост. В этом Рубини прав. Но и без денег роста не будет.

— Основной кредитор Беларуси – Россия, на втором месте – Китай. Говорят, уровень госдолга Беларуси не является критическим. Может ли Беларусь попасть в «долговую ловушку», учитывая китайскую историю в других странах и тот факт, что большая часть долга приходится на Россию и связанные с ней структуры?

— Раньше кредиторы за долги воевали, вводили временное управление по сбору налогов для погашения своих займов. Сейчас другие времена: кредиторы более гуманны и не меньше заинтересованы, чем сам заемщик, чтобы он не попал в ловушку и платил. Условий кредитования много, их можно обсуждать, ослаблять, вплоть до списания долга. В прошлом году Россия рефинансировала долги Беларуси, а Китай списал 17 африканским странам 23 беспроцентных займа и рефинансировал им 10 млрд долларов.

Худшее, что могло у Беларуси быть — это запрет на выход на мировой финансовый рынок. Фактически это произошло. И что? Раньше думал, что это повлияет на других наших кредиторов и будет рецессия. Теперь, кажется, что риск «долговой ловушки» для Беларуси несколько переоценен.

«Белорусско-китайские инвестиционные отношения пострадали»

— Китай наряду с Россией видятся белорусским властям наиболее емкими и перспективными рынками для переориентации экспорта из стран Запада и Украины. По данным Минэкономики РБ, в 2022 году поставки Беларуси в КНР выросли в 1,8 раза, достигнув отметки в 1,6 млрд долларов. За счет чего это произошло? Рост цен на калийные удобрения?

— Существенный рост в прошлом году показали и поставки пищевой и сельхозпродукции. Калий, кстати, в какой-то мере даже мешал нашему экспорту в Китай, потому что заполнил железнодорожные контейнеры, и другим экспортерам приходилось либо ждать своей очереди и задерживать поставки в Китай, либо осваивать длительные автомобильные перевозки.

— Как строятся отношения Беларуси и Китая в инвестиционной сфере в 2020–2022 гг.? С одной стороны, в Минске идет строительство бассейна и стадиона за счет китайской стороны. Но это техническая помощь? С другой, мы видим, что Китай приостановил выдачу кредитов на возведение калийного комбината в Любанском районе. О других новых проектах нет информации.

— Техническая помощь в виде строительства стадиона и бассейна это политический, а не инвестиционный вопрос. Беларусь также оказывала помощь Китаю: и во время COVID-19, и в лечении, оздоровлении детей. Это двусторонний процесс, сопоставимый относительно бюджетов двух стран.

Приостановка кредитования по калийному проекту – это вопрос риска вторичных санкций для китайской стороны. Он решается в поле международного права. Финансовые санкции направлены на конкретных субъектов хозяйствования. По иным проектам и субъектам ограничений нет.

— Развитие китайско-белорусского индустриального парка «Великий камень» за последнее время не забуксовало?

— Оценить развитие «Великого камня» можно по числу резидентов. Оно растет, не сокращается. Если судить по визитам, то увеличился интерес к парку со стороны российских регионов и зон развития.

В целом, конечно, белорусско-китайские инвестиционные отношения пострадали. Повлияли политические события у нас, военные действия у соседей, ковидные ограничения в Китае, западные санкции. Был режим ожидания. Сейчас реальность понятна, инвесторы начнут принимать какие-то решения.

«Юань это не альтернатива, а дополнение к другим валютам»

— Какими вам видятся для белорусов перспективы юаня, как альтернатива доллару и евро?

— Перспективы юаня зависят от Китая. Он идет своим путем и своим темпом. Больше десяти лет распространяет юань во внешних расчетах, но его доля в мировом обороте невелика. С 2020 года начал внедрять цифровой юань, уже в 17 китайских городах, выплачивает зарплаты, применяет в приграничной торговле. Но внешние расчеты в цифровом юане идут через SWIFT, от которого Беларусь отключают. Поэтому юань пока это не альтернатива, а дополнение к другим валютам.

— Может ли в Беларуси стать больше карт китайской платежной системы UnionPay? Есть ли тут целесообразность, и если да, то какие барьеры на этом пути?

— Белорусский рынок слишком мал для окупаемости UnionPay. Открытость Китая, возвращение Беларуси транзитного статуса могли бы вернуть китайских туристов, увеличить число китайских студентов, стимулировать спрос на эту платежную систему в Беларуси. Нужен интерес и с китайской стороны: льготы для использования, маркетинг, накопление клиентской базы.

— Предполагалось, что после ухода западных брендов из России белорусы спокойно займут свои ниши. Но схожие планы, видимо, были у Китая и других стран. Как пример – в РФ резко выросли продажи китайских грузовиков. Они не только заместили Mercedes, Scania и других западных производителей, но и Минский автозавод подвинули. Какие выводы для Беларуси из этого напрашиваются? Может тому же МАЗу надо делать СП с китайскими производителями?

— Это вопрос к защите внутреннего рынка Таможенного союза, лоббированию белорусских интересов. Кстати, у МАЗа есть совместные предприятия с китайцами в «Великом камне» по производству двигателей Weichai и коробок передач Fast Gear. Они как раз должны начать давать эффект.

Так или иначе мы придем когда-то к полноценной зоне свободной торговли между ЕАЭС и Китаем. Это вернет нас к вопросу конкурентоспособности, вложений в собственную производственную науку и технологии. Ставка на импорт западных или китайских оборудования и технологий всегда будет отводить Беларуси роль догоняющего.

Беседовал Александр Заяц