Гражданский кодекс и законодательство о закупках устанавливают, что недействительность торгов влечет за собой недействительность и договора, на них заключенного. При этом соответствующие нормы не дают однозначного ответа на вопрос о виде (характере) такой сделки — является ли она ничтожной или оспоримой. Неопределенность регулирования и правоприменительной практики обуславливает актуальность изучения вопроса о характере недействительности сделки, заключенной на торгах, поскольку это предопределяет ряд важных правовых последствий.

В частности, характер сделки обуславливает возможность и необходимость обращения в суд для признания такой сделки недействительной и возможность предъявления соответствующего требования о недействительности любым заинтересованным лицом, а также устанавливает определенный предмет доказывания в отношении требования о недействительности договора.

Согласно ст. 419 ГК торги, проведенные с нарушением правил, установленных законодательством, могут быть признаны судом недействительными по иску заинтересованного лица. Признание торгов недействительными влечет недействительность договора, заключенного с лицом, выигравшим торги.

Данное правило закреплено и в п. 2 ст. 57 Закона о госзакупках: признание процедуры государственной закупки недействительной влечет недействительность договора, заключенного по результатам такой процедуры.

При этом стоит отметить, что ст. 419 ГК распространяется не только на государственные закупки, но и на иные конкурентные процедуры, в том числе некоторые процедуры закупок за счет собственных средств.

Критерии определения характера недействительности сделки

Для определения характера недействительности сделки в качестве индикаторов используются содержащиеся в тексте нормы, устанавливающие недействительность сделки, указание на круг лиц, имеющих право на оспаривание такой сделки (i), и указание на возможность и необходимость признания договора недействительным в судебном порядке (ii).

При этом ничтожный характер недействительной сделки первичен по отношению к ее оспоримости в соответствии с правилом, закрепленным в ст. 169 ГК, то есть отсутствие данных индикаторов оспоримости означает, что сделка ничтожна.

i. Указание на круг лиц, имеющих право на предъявление требования о недействительности

Требования об установлении факта ничтожности сделки и о применении последствий ее недействительности могут быть предъявлены любым заинтересованным лицом, а требования о признании оспоримой сделки недействительной могут быть предъявлены лицами, указанными в ГК либо в ином законодательном акте, устанавливающем оспоримость сделки <*>.

Приведенные выше нормы ст. 419 ГК и ст. 57 Закона о госзакупках не определяют круг лиц, имеющих право на оспаривание договора, заключенного на торгах, что согласно анализируемому критерию свидетельствует о ничтожности такой сделки.

Законодательством уточнен лишь круг лиц, имеющих право оспаривать сами торги. Так, постановлением Президиума ВХС N 25 определен круг лиц, которые являются заинтересованными и могут предъявлять в суд требования о признании торгов недействительными, — к ним относятся участники торгов и лица, которым было отказано в участии в торгах <*>.

Несмотря на то, что постановление Президиума ВХС N 25 однозначно определяет, что приведенное положение относится лишь к требованиям о признании недействительными торгов, встречается и подход, предполагающий, что тем самым определяется одновременно и круг лиц, имеющих право оспаривать сделку, заключенную на соответствующих торгах.

Мы не можем согласиться с такой позицией по двум основаниям.
Во-первых, ч. 2 и 3 п. 5 постановления Президиума ВХС N 25 однозначно определяет, что установленный в нем круг заинтересованных лиц относится к оспариванию торгов, но не сделок. Во-вторых, постановление Президиума ВХС N 25 не является законодательным актом, устанавливающим оспоримость сделки, как того требует п. 3 ст. 167 ГК.

Таким образом, круг лиц, имеющих право предъявлять требования о недействительности сделки, заключенной на торгах, не определен, а следовательно, по данному критерию такая сделка является ничтожной.

ii. Возможность и необходимость признания сделки недействительной судом

Сделка является недействительной в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка) <*>.

О ничтожности рассматриваемой категории сделок свидетельствует сама формулировка норм п. 2 ст. 419 ГК и п. 2 ст. 57 Закона о госзакупках, которые сформулированы следующим образом:

— «признание торгов недействительными влечет недействительность договора, заключенного с лицом, выигравшим торги»;

— «признание процедуры государственной закупки недействительной влечет недействительность договора, заключенного по результатам такой процедуры».

Аналогичным образом, например, сформулирован п. 3 ст. 163 ГК, в соответствии с которым «несоблюдение простой письменной формы внешнеэкономической сделки влечет недействительность сделки», что означает ничтожность такой сделки.

Следовательно, буквальное толкование норм, устанавливающих основание недействительности договора, заключенного на торгах, свидетельствует о его ничтожном характере.

В постановлении Президиума ВХС N 25 отмечено, что нарушение правил проведения торгов не может служить основанием для признания недействительным договора, заключенного по результатам торгов, если сами торги не признаны судом недействительными <*>.

Однако из данного положения следует только то, что для установления факта ничтожности сделки, заключенной на торгах, необходим дополнительный юридический факт — решение суда о признании самих торгов недействительными. Иными словами, такая сделка является ничтожной и недействительна в силу самого факта ее совершения, а решение суда о признании недействительными торгов является лишь подтверждением того, что сделка является не соответствующей законодательству.

Таким образом, на основании рассмотренных критериев сделка, заключенная на торгах, впоследствии признанных недействительными, является по характеру ничтожной, а не оспоримой. В нормах, устанавливающих недействительность такой сделки, отсутствует указание на круг лиц, имеющих право предъявлять требования о ее недействительности, а также на необходимость и возможность признания такой сделки недействительной в судебном порядке.

Правоприменительная практика Российской Федерации

Формулировки норм п. 2 ст. 449 ГК РФ и ст. 419 ГК Республики Беларусь, посвященные недействительности договора, заключенного на торгах, практически идентичны, в связи с чем представляется обоснованным анализ практики применения данного нормативного положения в Российской Федерации.

Подход, используемый в правоприменительной практике Российской Федерации, подтверждает изложенные выше выводы о том, что сделка, заключенная на торгах, впоследствии признанных недействительными, является ничтожной сделкой.

Например, суд пришел к выводу о ничтожном характере договора, заключенного на торгах, в Постановлении Десятого арбитражного апелляционного суда от 30.08.2012 по делу N А41-2352/11, несмотря на то, что оспаривание самих торгов производится по правилам, предусмотренным для оспоримых сделок.

«В соответствии со статьей 449 Гражданского кодекса Российской Федерации торги, проведенные с нарушением правил, установленных законом, могут быть признаны судом недействительными по иску заинтересованного лица. Признание торгов недействительными влечет недействительность договора, заключенного с лицом, выигравшим торги.

В силу положений статьи 168 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, не соответствующая требованиям закона или иных правовых актов, ничтожна, если закон не устанавливает, что такая сделка оспорима, или не предусматривает иных последствий нарушения.

Договор, заключенный по итогам недействительных торгов, в отличие от самих торгов, должен квалифицироваться как ничтожная сделка, так как его недействительность прямо указана в пункте 2 статьи 449 Гражданского кодекса Российской Федерации.»

Таким образом, полагаем, что договор, заключенный на торгах, впоследствии признанных недействительными, является ничтожной сделкой, а не оспоримой. Практическая значимость данного вывода обусловлена, во-первых, расширением круга лиц, имеющих право на предъявление требования о недействительности сделки, и, во-вторых, изменением предмета доказывания по соответствующему требованию.

Также есть основания полагать, что при вынесении решения о недействительности торгов суд воспользуется своим полномочием установить факт ничтожности сделки по своей инициативе <*>. Однако непоследовательность судебной практики не позволяет сделать однозначный вывод о том, что заявление отдельного требования об установлении факта ничтожности договора не потребуется.