ГК Беларуси регулирует только уступку отдельных требований и перевод отдельных долгов, а не передачу всех обязательственных отношений, возникших из договора (передача договорной позиции). То есть наше законодательство не предусматривает правовую конструкцию, когда в основной договор вступает новое лицо на стороне кредитора или должника.

Однако, по мнению автора, сейчас в данной правовой конструкции есть практическая необходимость. Передача договорной позиции на стороне кредитора или должника позволяет в целом передать всю совокупность прав и обязанностей, составляющих договорное правоотношение. Это имеет большое практическое значение, особенно для долгосрочных договоров, например подряда, долевого строительства, хранения, поставки, кредитования и т.п.

Передача договорной позиции — общепризнанный правовой институт. Его прямое регулирование встречается, например, в законодательстве Италии (ст. 1406 ГК Италии), Португалии (ст. 424 ГК Португалии), а также России (ст. 392.3 ГК России). Между тем в большинстве юрисдикций, независимо от того, кодифицирована ли конструкция передачи договорной позиции или нет, передача договорной позиции понимается как единая юридическая сделка, а не просто как процесс кумулятивного перевода долгов и совокупной уступки требований.

Рассмотрим подробнее, что же такое «передача договорной позиции», какие есть проблемы при реализации этой конструкции, кто является участником соответствующего соглашения, есть ли схожие правовые конструкции и каковы последствия передачи договорной позиции.

1. Общее представление о передаче договорной позиции

Итак, в общем виде передача договорной позиции приводит к тому, что в результате заключения соглашения все права и обязанности, возникшие из основного договора, без изменения их содержания передаются новому лицу (правопреемнику), в результате чего новое лицо (правопреемник) занимает место стороны в основном договоре, а первоначальное лицо (правопредшественник) выходит из данного договора.

Соответственно в передаче договорной позиции можно увидеть сложное, автономное соглашение, которое, как представляется, подчиняется в том числе общим правилам об уступке требования и перевода долга, но при этом поглощается своей самостоятельностью, поскольку приводит к передаче всей совокупности прав и обязанностей, переходящих от одного лица к другому.

Если новое лицо (правопреемник) вступает в существующее договорное отношение, то речь идет исключительно о заключении только одного соглашения, посредством которого новому лицу (правопреемнику) передается весь правовой статус одной из сторон в основном договоре.

В связи с переходом всех взаимных прав и обязанностей (синаллагмой), связанных со вступлением нового лица (правопреемника) в существующие договорные правоотношения, имеет место не сингулярное, а универсальное правопреемство, возникшее на основании соглашения, то есть взаимной договоренности между первоначальным лицом (правопредшественником) и новым лицом (правопреемником).

Таким образом, передача договорной позиции позволяет передать по сделке всю совокупность прав и обязанностей, составляющих договорное правоотношение. Такая передача предполагает субъективную передачу единого комплекса прав и обязанностей, вытекающих из договора. Остаются неизменными существенные объективные элементы, происходит лишь субъективная замена.

2. Проблематика передачи договорной позиции

Итак, как уже было отмечено выше, передача договорной позиции, то есть всей совокупности прав и обязанностей, возникших из договора, в ГК Беларуси прямо не регулируется.

Отсутствие регулирования института передачи договорной позиции может быть связано с тем, что на первый взгляд общие правила об уступке требования и переводе долга могут быть достаточными для регулирования данных правоотношений. Но, как видится автору, в том числе из практики России, отсылочное кодифицированное регулирование данного института, а именно принятие ст. 392.3 ГК России в связи с реформой положений ГК России о перемене лиц в обязательстве, не разрешило некоторых практических проблем и не устранило пробелы в правовом регулировании отношений, связанных с передачей договорной позиции. В связи с чем перед Пленумом Верховного Суда России был поставлен вопрос о необходимости устранения данных пробелов путем дачи соответствующих разъяснений.

Для иллюстрации можно процитировать соответствующие нормы, изложенные в российском законодательстве, а также в актах Верховного Суда России, содержащих разъяснения по вопросам судебной практики.

Так, в случае одновременной передачи всех прав и обязанностей по договору другому лицу (передача договора) к сделке по передаче соответственно применяются правила об уступке требования и о переводе долга (ст. 382.3 ГК России).

В свою очередь по смыслу ст. 392.3 ГК России стороны договора и третье лицо вправе согласовать переход всех прав и обязанностей одной из сторон договора третьему лицу. В этом случае к третьему лицу переходит комплекс прав и обязанностей по договору в целом, в том числе в отношении которых не предполагается совершение отдельной уступки или перевода долга, в частности, по отношению к третьему лицу, вступившему в договор, у кредитора сохраняется право на безакцептное списание денежных средств, если это право было предоставлено кредитору по отношению к первоначальному должнику (п. 29 постановления Пленума Верховного Суда России от 21.12.2017 N 54).

Как видим, в ст. 392.3 ГК России содержится подход разделения, согласно которому договорное отношение, как бы сложно это ни казалось, может представлять из себя не более чем комплекс требований, а если он взаимный (синаллагматический), то комплекс требований и долгов. Сочетая передачу всех требований и принятие всех долгов, согласно задумке разработчиков ГК России предполагалось, что можно передать любую договорную позицию.

Однако в упомянутом постановлении Пленума Верховного Суда России уже содержится подход единения, согласно которому посредством соглашения о передаче договорной позиции передаются такие права и переводятся такие долги, в отношении которых ГК России не предполагает совершение отдельной уступки или перевода долга. Иными словами, Пленум Верховного Суда России своим разъяснением по сути расширил пределы правил уступки и перевода долга.

Как видим и как представляется в современном понимании, передача договорной позиции должна поддаваться самостоятельному регулированию, поскольку общие правила об уступке требования и переводе долга не являются достаточными для регулирования отношений, связанных с передачей договорной позиции. В частности, проблема в том, что договорные правоотношения могут создавать такие права и обязанности, которые в чистом виде не могут представлять из себя полноценное требование или долг и, как следствие, в отношении таких прав и обязанностей не могут быть совершены отдельные уступки требования или переводы долгов.

Как представляется автору, в настоящее время при заключении соглашения о передаче договорной позиции необходимо учитывать не только положения гл. 24 ГК Беларуси, но и положения ст. 391 ГК Беларуси. И это прежде всего связано с тем, что передача договорной позиции должна рассматриваться как самостоятельный юридический институт, поскольку, как было указано выше, правила об уступке и переводе долга не обеспечивают полное правовое регулирование отношений, связанных с передачей договорной позиции.

Следовательно, догматически передачу договорной позиции следовало бы понимать как самостоятельный правовой институт договорного универсального правопреемства.

3. Участники соглашения о передаче договорной позиции. Согласие на передачу договорной позиции

При первом приближении передача договорной позиции предполагает наличие сложного юридического состава, выраженного в трех договорных отношениях:

1) основной договор, в котором должно быть заменено первоначальное лицо;

2) договорное обязательство по передаче договорной позиции между первоначальным лицом и новым лицом, упомянутое здесь в причинно-следственной связи;

и 3) соглашение о передаче договорной позиции (распорядительная сделка), влияющее на смену первоначального лица (правопредшественника) на новое лицо (правопреемника).

Передача договорной позиции может иметь место как на стороне кредитора, так и на стороне должника.

Договор и обязательство — это не тождественные понятия. Договор рассматривается в качестве основания возникновения, изменения или прекращения правоотношения, то есть как юридический факт (ст. 390 ГК Беларуси). И совершенно не обязательно, чтобы из договора возникло одно обязательство. В зависимости от экономической связи и интересов сторон из договора может возникнуть не одно, а несколько обязательств, которые возлагаются на обе стороны (двусторонне обязывающий (синаллагматический) договор).

В свою очередь, в п. 1 ст. 288 ГК Беларуси отражено понятие обязательства как правовой связи, в рамках которой одна сторона (должник) связана долгом, обязывающим к тому или иному поведению, а другая (кредитор) наделена корреспондирующим этому долгу правом требования соответствующего поведения. Таким образом, из данной нормы следует, что обязанность одного лица (должника) перед другим лицом (кредитором) является одним из двух элементов обязательства как правовой связи. Второй элемент — это право кредитора требовать от должника исполнения.

Соответственно договорное обязательство неравнозначно договору и тем более неравнозначно всему договорному комплексу прав и обязанностей, так как классический обязательственный договор в подавляющем числе случаев порождает несколько обязательств обеих его сторон. Поэтому договор, который возлагает взаимные обязанности на обе его стороны, устанавливает несколько взаимных обязательств, в рамках которых каждая из сторон договора выступает либо в качестве должника, либо в качестве кредитора.

Поскольку в связи с заключением соглашения, по которому передается договорная позиция по основному договору, происходит переход не только взаимных прав и обязанностей в рамках синаллагматической связи, но и переход иных прав и обязанностей, которые обслуживают договорное правоотношение сторон, то соответственно для эффективной передачи всего комплекса прав и обязанностей требуется согласие заинтересованного лица (оставшейся стороны в основном договоре), то есть лица, которое является кредитором по соответствующим договорным обязательствам. Вышеизложенное объясняется известным правилом, содержащимся в положении ст. 362 ГК Беларуси, так как кредитору не может быть безразлична автономная замена должника, который является противоположной стороной в договоре. Личность должника имеет для кредитора существенное значение.

Соответственно автор полагает, что передача договорной позиции может быть реализована через многостороннюю сделку (п. 3 ст. 155 ГК Беларуси), совершаемую по соглашению всех заинтересованных сторон, а именно: 1) первоначального лица (правопредшественника), который выходит из основного договора; 2) нового лица (правопреемника), который вступает в основой договор на место первоначального лица; 3) оставшейся стороны в основном договоре, которая имеет притязания и обязанности по отношению к первоначальному лицу (правопредшественнику). Участие оставшейся стороны в многосторонней сделке обусловлено тем, что последняя, будучи одновременно кредитором и должником по обязательствам, возникшим из основного договора, должна выразить свое согласие на вступление в такой договор нового лица (правопреемника).

Также можно представить и такую конструкцию, согласно которой согласие оставшейся стороны на передачу договорной позиции может быть дано заранее еще в момент заключения основного договора с первоначальным лицом (правопредшественником) либо выражено позже путем составления отдельного документа.

Не исключена и такая конструкция, согласно которой соглашение, по которому будет передана договорная позиция, может быть заключено между первоначальным лицом (правопредшественником) и новым лицом (правопреемником), а сама передача поставлена в зависимость (под условие) от согласия оставшейся стороны в основном договоре.

Таким образом, независимо от выбранной модели договорной коммуникации обязательным условием для передачи договорной позиции является согласие оставшейся стороны. Если сторона, оставшаяся в основном договоре, не согласна с заключением соглашения, по которому будет передана вся договорная позиция, то соответственно передача прав и обязанностей не происходит. При отсутствии согласия оставшаяся сторона и первоначальное лицо (правопредшественник) не утрачивают договорную связь из основного договора и остаются связанными по всем договорным обязательствам.

О том, есть ли схожие с передачей договорной позиции правовые конструкции, каковы ее последствия и как строятся отношения между оставшимся лицом и новым (входящим) лицом при передаче договорной позиции читайте в ilex.