Михаил Павлович Горонков,
судья экономического суда
Минской области

Рассмотрение требования из международной транспортной перевозки связано с необходимостью установить статус иностранного участника спора, подтвердить полномочия лица, подписавшего исковое заявление, решить вопрос о применимом праве.

Так, вышестоящие инстанции оставили в силе принятое в июле 2017 года решение суда об отказе в удовлетворении иска.

Фабула дела

Компания «А» (Венгерская Республика) (истец), ссылалась на ненадлежащее исполнение условий договора транспортной экспедиции ответчиком — ЧУП»Б» (Республика Беларусь) (заказчик), потребовала взыскать с него 10 000 евро основного долга.

Правовым основанием иска стала ст. 755 ГК. Договор транспортной экспедиции от 19.06.2014 в оригинале стороны суду не представили.

Согласно ч. 2 ст. 100 ХПК каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые ссылается как на обоснование своих требований и возражений, если законодательство не предусматривает иного.

В силу ч. 1, 2 ст. 19 ХПК судопроизводство в суде, рассматривающем экономические дела, осуществляется на основе состязательности. Лица, участвующие в деле, обязаны обосновать свои требования и возражения.

Исходя из абз. 4 ч. 1 ст. 191 ХПК, при принятии решения суд определяет, на основании каких законов или иных нормативных правовых актов должен разрешаться спор.

В ходе судебного разбирательства суд принял к сведению заявление ответчика, согласно которому оттиск печати и подпись представителя заказчика (ответчика) на договоре были ксерокопией. В частности, они одинаково размещались на всех без исключения документах, поступивших от ответчика. Ответчик утверждал, что эти документы не подписывал.

В то же время банк, который обслуживал ответчика, представил суду копии договора транспортной экспедиции и сопровождавших его исполнение документов. Из них 10 копий актов выполненных работ не были подписаны заказчиком (ответчиком).

Суд принял к сведению пояснения истца, что данные документы в банк мог представить только сам ответчик, поскольку он должен был сформировать паспорт сделки.

Имелись различия в оформлении копии договора транспортной экспедиции, которой располагал истец, и копии, представленной банком. Суд не нашел отличий в содержании копий и в связи с этим отклонил заявление ответчика о подложности представленных в материалах дела письменных доказательств заключения договора.

Как следовало из договора, стороны договорились в случае разногласий передавать споры по выбору истца в экономический суд г. Минска либо в экономический суд по месту нахождения ответчика.

Местонахождение ответчика в Минской области подтверждала выписка из Единого государственного регистра юридических лиц и индивидуальных предпринимателей. Поэтому суд признал свою компетенцию на рассмотрение дела.

Последняя заявка, которой располагал истец, датировалась 03.10.2014, перевозка имела место 10.11.2014. Исходя из условий договора транспортной экспедиции обязательство по оплате возникло в ноябре 2014 года. После выполнения указанных в заказе услуг экспедитор должен был направить клиенту акт выполненных работ в двух экземплярах. Один из них клиент обязан был вернуть экспедитору, заверив печатью и подписью уполномоченного лица. Невозврат акта и непредоставление возражений по нему в письменном виде в течение 30 календарных дней считалось подписанием акта без возражений.

Истец утверждал, что акты направил, в подтверждение представил почтовые документы. Ответчик получение актов отрицал.

Как усматривалось из договора, клиент обязался своевременно оплачивать оказанные услуги и все согласованные и подтвержденные дополнительные расходы, в том числе штрафы за сверхнормативный простой.

Протокол сверки расчетов от 02.02.2015 на сумму 77 160 евро заказчик не подписал. Суду истец представил скан-копию электронного письма без номера и даты, но с оттиском печати и подписью директора заказчика. В письме заказчик обещал выплачивать с марта 2015 года ежемесячно в счет погашения долга по 1500 евро. Утверждал, что в случае благополучного завершения судебного дела погасит долг досрочно.

Представитель ответчика факт отправки данного письма отрицал. Кроме того, он подал заявление о применении исковой давности.

Договор транспортной экспедиции определял, что в случае возникновения не урегулированных им вопросов стороны должны руководствоваться условиями Конвенции ООН о договоре международной дорожной перевозки грузов (КДПГ) (заключена в г. Женеве 19.05.1956), Таможенной конвенции ООН о международной перевозке грузов с применением книжки МДП (заключена в г. Женеве 14.11.1975), Европейского соглашения о международной дорожной перевозке опасных грузов (ДОПОГ) (заключено в г. Женеве 30.09.1957), а также иными нормативными документами и актами, регламентирующими автомобильные перевозки. В остальном указания на применимое право договор не содержал.

Позиция суда

Оценив в соответствии со ст. 108 ХПК представленные сторонами доказательства и пояснения, суд постановил следующее.

Руководствуясь ч. 3 ст. 81 ХПК, суд признал полномочия представителей сторон и допустил их к участию в деле. При этом констатировал, что исковое заявление подписало уполномоченное лицо. Полномочия подтвердила Служба электронной регистрации фирм и обработки информации Министерства юстиции Венгерской Республики.

Суд также признал договор транспортной экспедиции заключенным, а его содержание достоверно установленным.

Согласно подп. 7 п. 1 ст. 1125 ГК при отсутствии соглашения сторон о подлежащем применению праве применяется право страны, где имеет основное место деятельности экспедитор по договору транспортной экспедиции. Основным местом деятельности экспедитора в споре была Венгерская Республика.

Суд отказал в удовлетворении иска полностью. В силу ч. 5 ст. 26 ХПК по требованиям, связанным с предпринимательской деятельностью, суд, рассматривающий экономические дела, вправе возложить на стороны обязанность доказать существование и содержание норм иностранного права и (или) обычаев. Такую обязанность суд возложил на истца, предоставив достаточное время для ее выполнения.

Сведения о содержании венгерского законодательства истец в допустимой форме не представил. Наличие в венгерском праве пятилетнего срока исковой давности документально не подтвердил. При этом суд счел, что вышеназванные международные договоры в любом случае подлежали приоритетному применению по сравнению с правом Венгерской Республики. Стороны прямо и без каких-либо изъятий указали на их применение в договоре транспортной экспедиции.

Кроме того, исходя из заявок, представленных истцом, заказчик не требовал от исполнителя выполнения услуг, не относящихся непосредственно к перевозке. Счета выставлялись исключительно за перевозку.

Ссылки истца на научно-практические публикации, опубликованные в Республике Беларусь, суд признал не относящимися к предмету доказывания по делу.

При этом суд учел, что согласно ч. 1 ст. 26 ХПК в случае применения иностранного права суд, рассматривающий экономические дела, должен установить существование и содержание его норм на основании их официального толкования, практики применения и доктрины в соответствующем иностранном государстве.

Однако истец не представил доказательств, что практика применения норм, регулирующих перевозку и транспортную экспедицию, и доктрина в Венгерской Республике были идентичны практике применения и доктрине в Республике Беларусь.

В то же время в силу п. 1 ст. 32 КДПГ право на предъявление иска, связанного с перевозкой, выполняемой с применением норм данного международного акта, имеет срок давности один год.

Протокол сверки расчетов от 02.02.2015 на сумму 77 160 евро и скан-копию электронного письма заказчика без номера и даты ни отдельно, ни в совокупности суд не воспринял как достаточные доказательства, подтверждавшие факт признания ответчиком суммы основного долга. Следовательно, не было достаточных, убедительных и допустимых доказательств, что течение срока исковой давности прерывалось по требованию истца. Он сам утверждал, что срок оплаты услуг по последней заявке ответчика наступил в ноябре 2014 года, однако действия по судебному взысканию платы не принимал вплоть до марта 2017 года. При таких обстоятельствах срок исковой давности истек.

Применив срок исковой давности, суд отказал в удовлетворении иска полностью, руководствуясь п. 1 ст. 32 КДПГ.

Позиция суда кассационной инстанции

Оценив имевшиеся в деле доказательства, судебная коллегия по экономическим делам Верховного Суда согласилась с выводами судов первой и апелляционной инстанции об отсутствии правовых оснований для удовлетворения заявленных требований.

Обязанность по своевременному раскрытию доказательств до завершения подготовки дела к судебному разбирательству и последствия ее неисполнения регламентируют ст. 100, 277 ХПК.

Суд первой инстанции, получив из банка, обслуживавшего ответчика, копию договора транспортной экспедиции, правомерно пришел к выводу о его заключении сторонами.

Из содержания договора следовало, что стороны согласились руководствоваться в своих взаимоотношениях нормами КДПГ. Поскольку Республика Беларусь и Венгерская Республика присоединились к КДПГ, ее нормы применяются на их территории.

При таких обстоятельствах при рассмотрении требований истца о взыскании основного долга и заявления ответчика о применении исковой давности суды первой и апелляционной инстанции правомерно руководствовались специальными сроками исковой давности, установленными п. 1 ст. 32 КДПГ.

Данная норма закрепляет годичный срок исковой давности и правила его исчисления. Поэтому с учетом времени заключения договора (19.06.2014), оформления заявок (тоже 2014 год) и даты предъявления иска суд первой инстанции правомерно пришел к выводу об истечении срока исковой давности.

Было также несостоятельным утверждение заявителя кассационной жалобы, что суд не установил оснований для возникновения задолженности и факта неисполнения ответчиком обязательства.

Были несостоятельными и ссылки заявителя кассационной жалобы на прерывание срока исковой давности в связи с направлением 02.02.2015 претензии, частичной оплатой задолженности, получением электронного письма, подтверждавшего признание долга. Ответчик не подписал протокол сверки расчетов, не стала надлежащим доказательством и скан-копия электронного письма, не удостоверенная в соответствии со ст. 20 Закона от 28.12.2009 N 113-З «Об электронном документе и электронной цифровой подписи» и не содержавшая даты подписания.

Утверждение заявителя кассационной жалобы, что суд при вынесении судебного постановления не применял нормы венгерского права, были несостоятельны в связи с применением норм КДПГ.

Суд кассационной инстанции также принял во внимание, что истец не привел доказательств, что достигнутое сторонами соглашение о применении к спорным правоотношениям норм КДПГ, в том числе о праве предъявления иска в пределах срока согласно п. 1 ст. 32 КДПГ, противоречило законодательству Венгерской Республики.

Иные обстоятельства, которые заявитель привел в жалобе, были несущественными и не могли служить основанием для отмены либо изменения принятых по делу решений.

При вынесении обжалуемых постановлений суды первой и апелляционной инстанции устанавливали подлежащие применению нормы материального права, исходя из имевшихся в деле доказательств, и правильно их применили.