Субъекты малого и среднего предпринимательства (МСП) создают более четверти валового внутреннего продукта Беларуси. Этот показатель последние годы находится на примерно одном и том же уровне. Власти считают, что трансформация индивидуальных предпринимателей в юридические лица повысит не только вклад МСП в формирование госбюджета, но и долю в экономике. В тоже время, как показала практика прошлых лет, развитие частного сектора в Беларуси было обеспечено за счет снижения регуляторной нагрузки на бизнес.
По данным Белстата, на 1 января 2023 года в Беларуси хозяйственную деятельность осуществляли 263 тыс. индивидуальных предпринимателей, 100 тыс. микроорганизаций, 11 тыс. малых предприятий и 2 тыс. средних. Из них 34% представляли оптовую и розничная торговлю, ремонт автомобилей и мотоциклов, 13% — транспорт и логистику, 9% — профессиональную, научную и техническую деятельность, по 8% — промышленность и строительство.
Выручка от реализации продукции, товаров, работ, услуг субъектов МСП за прошлый год достигла 205 млрд рублей, вклад в республиканский объем выручки – 41,7%.
Вклад субъектов малого и среднего предпринимательства в ВВП Беларуси за 2022 года составил 25,7%, в том числе организациями малого бизнеса – 15,4%, среднего – 7,7%, индивидуальными предпринимателями – 2,6%.
По данным Минэкономики, МСП генерирует 20% объемов промышленного производства, 30% розничного товарооборота в торговле и почти половина товарооборота в общепите.
На долю средних организаций приходится 9% от общего объема налоговых поступлений в бюджет, микро- и малых организаций – около 24%, ИП — менее 3%.
В секторе МСП трудится почти 1,5 миллиона человек, то есть примерно каждый третий занятый в экономике.
В прошлом году наметилась определенная трансформация малого бизнеса. ИП стало меньше, а количество микроорганизаций выросло. Недавно в Палату представителей поступил проект закона по вопросам осуществления предпринимательской деятельности, который призван закрепить процедуру перехода «ипэшников» в категорию юрлиц и скорректировать виды деятельности для ИП. Как говорил министр экономики Александр Червяков, такая трансформация делается «не по жесткому сценарию, а эволюционно» и поможет избежать рисков (уход части микробизнеса в тень, проблему занятости, рост социальной напряженности).
Эксперты считают, что на протяжении многих лет сектор МСП показывал свою способность адаптироваться к разным кризисным ситуациям. Если в начале 2022 года у предпринимателей преобладали негативные настроения и ожидания, то спустя год картина изменилась. По крайней мере на позитивные тенденции указывает опрос 300 собственников и руководителей компаний малого и среднего бизнеса, который в марте 2023 года провели исследователи проекта BEROC.
Предприятия в Беларуси отмечают улучшение своего финансового положения по сравнению с тем, каким оно было в конце прошлого года. Доля оптимистических оценок выросла на фоне восстановления целых отраслей. Сказывается на настроениях и то, что события в экономике Беларуси после начала военных действий в Украине пошли по менее негативному сценарию, чем прогнозировалось год назад.
Представители компаний назвали главными барьерами для своей деятельности необходимость перестраивать бизнес в связи с разрывом логистических, производственных и платежных цепочек, а также низкий внутренний спрос. Госрегулирование цен и налоговая политика отошли на второй план, но предприниматели все еще называет их в качестве преград для своего развития.
Говоря о секторе МСП, многие подразумевают, что речь идет о всем частном белорусском бизнесе. Однако стоит напомнить, что субъекты малого и среднего предпринимательства в Беларуси классифицируются по числу работников: микроорганизации – до 15 человек включительно, малые – от 16 до 100, средние – от 101 до 250 человек. Вместе с тем в Беларуси достаточно крупных частных компаний. За примерами далеко ходить не надо — ритейлер «Евроторг», группы компаний «Санта», «Серволюкс», «Конте Спа» и «Табак-инвест», EPAM, «Амкодор», «Марко», Mark Formelle, и другие.
Поэтому неудивительно, что вклад частного сектора в белорусскую экономику, по разным оценкам, составляет 40–45%. В тоже время большая часть активов сконцентрирована в собственности государственного сектора. Так, например, на госпредприятия и подконтрольные государству организации приходится более половины объема промышленного производства, а на госбанки – свыше 65% от общего объема активов банковской системы.
Рост доли частного сектора в Беларуси за последние 15 лет был обеспечен в основном благодаря снижению регуляторной нагрузки на бизнес. Согласно рейтингу Всемирного банка, показатель благоприятности ведения бизнеса в Беларуси за 2010–2020 гг. вырос с 52% до 74,3% передовой мировой практики, достигнув уровня других европейских развивающихся стран и стран с формирующимся рынком (EMDE; Босния и Герцеговина, Болгария, Хорватия, Венгрия, Косово, Молдова, Черногория, Северная Македония, Польша, Румыния, Россия, Сербия, Турция, Украина). Тем не менее развитие частного сектора, а также институтов, гарантирующих защиту интересов частного бизнеса, в стране остается ограниченным. В результате накопленный чистый запас прямых иностранных инвестиций в Беларуси в 2020 году был почти в 2,5 раза ниже среднего значения показателя по другим европейским странам группы EMDE (Emerging Market and Developing Economies).
С другой стороны, расширяясь, частный сектор остается наиболее эффективным в использовании факторов производства (труда и капитала) и, как следствие, более результативным в сравнении с госкомпаниями, пишут кандидат экономических наук Наталья Мирончик и экономист Евгения Щерба в статье для «Банковского вестника». Сектор предприятий государственной собственности, наоборот, в силу закредитованности и недостаточной эффективности генерирует риски для макрофинансовой стабильности и экономической безопасности, ограничивает потенциал роста белорусской экономики и перспективы устойчивого развития страны, отмечают эксперты.
