В качестве ключевых вопросов обсуждались:
1. Особенности наследования долей в ООО и акций АО <*>.
2. Проблемы участия наследников в управлении деятельностью ЗАО в период с даты открытия наследства и до получения свидетельств о праве на наследство. Объем прав и обязанностей наследников в указанный период.
3. Проблемы участия в управлении деятельностью ЗАО пережившего супруга, владеющего акциями на основании свидетельства о праве собственности.
4. Проблемы участия наследников и правопреемников в управлении деятельностью ЗАО в период с даты зачисления акций на их счета «депо» до получения ими согласия на переход акций либо до момента возникновения у них права оставить акции за собой в случае, если уставом предусмотрено получение согласия общества и/или его акционеров на такой переход. Объем прав и обязанностей наследников и правопреемников в указанный период.
5. Способы устранения правовой неопределенности, создающей вышеуказанные проблемы.
Владимир Александрович Хлабордов
Модератором круглого стола выступил Владимир Александрович Хлабордов. В приветственном слове он подчеркнул важность и актуальность мероприятия. Сегодня госорганами ведется работа над проектами изменений в Закон о хозяйственных обществах и ГК, в которых среди прочего предполагается корректировка норм о переходе акций, долей в уставном фонде и соответствующих прав участников АО и ООО к наследникам. В этой связи важно учесть различные подходы и точки зрения как практиков, так и представителей академической среды. Актуальность мероприятию придает и то, что сейчас наступает момент, когда основатели бизнеса 90-х гг. умирают и вопросы наследования их бизнес-имущества становятся все более злободневными, выявляются проблемы, которые раньше не были настолько острыми. Примером такой ситуации может быть обращение акционера ЗАО, в котором поднимаются проблемы, связанные с переходом прав на 50% акций этого ЗАО (доли двоих акционеров были 50/50) к наследникам второго участника. По мнению заявителя, переход половины пакета акций и требования о выплате дивидендов могут привести к банкротству общества. Кроме того, со вступлением в права наследников нарушается закрытость, персональность отношений, которые были между акционерами, что противоречит природе ЗАО и делает невозможным дальнейшее ведение бизнеса.
Таким образом, необходимо прийти к взвешенному решению, с одной стороны, учитывающему экономическую целесообразность, с другой – не ставящему под сомнение реализацию права наследования собственности.
Проинформировала участников о ходе работы над проектом изменений Закона о хозяйственных обществах Жанна Александровна Акунда, консультант управления имущественных отношений главного управления регионального развития Минэкономики. Сегодня в том проекте, который принят в первом чтении и готовится ко второму, есть ряд изменений в отношении ЗАО. Главное из них – отмена обязательного максимального количества акционеров, которое может быть в ЗАО. По предложению бизнес-союзов эта норма дополнена положением, позволяющим определить максимальное количество участников в уставе ЗАО. Также отменено преимущественное право, переход из ОАО в ЗАО и наоборот не будет считаться преобразованием, это будет переход в другой вид АО.
Вместе с тем из Совета Республики поступило предложение полностью отменить регулирование, касающееся необходимости получения согласия акционеров на вхождение наследников. По мнению спикера, это вступает в диссонанс с тем регулированием, которое есть в проекте. Опрос компетентных госорганов показал, что в целом они согласны с таким подходом. Только Минюст посчитал, что это предложение не совсем соответствует той природе закрытости и приватности ЗАО, которая заложена в законодательстве. Мнения бизнес-союзов также разделились. Это говорит о том, что вопрос достаточно дискуссионный и его решение требует дальнейшей проработки. По мнению спикера, поскольку проект изменений в Закон о хозяйственных обществах уже в достаточно высокой степени готовности, целесообразно рассматривать вопросы призвания наследников к участию и управлению в ООО и ЗАО в рамках работы над проектом изменений в ГК. Возможно, акцент при этом стоит сделать не на отмене необходимости согласия акционеров на вхождение наследников в АО, а на регулировании ситуации с момента, когда наследники получили акции, но еще не реализовали свои права на них, не произошло отчуждение акций: что в этот промежуток времени делать наследнику, какие он имеет права. Поэтому будет полезно услышать разные точки зрения, ведь законодателю нужно всегда искать какую-то золотую середину.
Светлана Николаевна Мицкевич
Свою позицию по вопросу призвания наследников к участию и управлению в ООО и ЗАО высказала Светлана Николаевна Мицкевич. В ходе выступления она обозначила следующие проблемы:
1. Наследники акционеров ЗАО сегодня ограничены в своих правах. Они получили акции на свои счета «депо», но вместе с тем имеют ноль прав. Это правовой диссонанс существующей ситуации с тем, как это урегулировано в законе. В п. 3 ст. 1088 ГК говорится, что акции входят в состав наследства, и эта норма императивна, в отличие от доли в ООО (ОДО) (в п. 2 ст. 1088 ГК указано, что доля участника в уставном фонде общества входит в состав наследства, если уставом не предусмотрено иное). Таким образом, акции императивно входят в состав наследства, и наследник императивно становится участником общества. Доля входит в состав наследства, если иное не предусмотрено уставом, и наследник становится участником общества, если иное не предусмотрено уставом. Эти нормы между собой полностью согласуются.
Соответственно, если акции императивно входят в состав наследства и как вещь (а по ГК это вещь), которая перешла к наследникам с момента открытия наследства, все права, ею удостоверяемые, тоже переходят сразу.
2. Проблема ст. 1033 ГК. Многие ссылаются на эту норму. В ней говорится, что «не входят в состав наследства права и обязанности, неразрывно связанные с личностью наследодателя», в частности право членства и т.д. Безусловно, сами права не входят в состав наследства. Право участия в состав наследства не вошло, но поскольку в его состав вошла вещь, которая удостоверяет эти права, то соответственно следом за ней перешли все права, ею удостоверяемые. И здесь тоже нет никакого конфликта норм.
3. Проблема с толкованием и необходимостью существования в ГК и Законе о хозяйственных обществах нормы о согласии на переход (при наличии таких норм в ГК о наследовании и про то, что входит в состав наследства).
4. Проблема, связанная с вопросом, голосуют ли акции. Если исходить из того, что акции входят в состав наследства и объединяют в себе и имущественные, и обязательственные права, то, безусловно, акции всегда голосующие. Акция голосует и в день открытия наследства, и после получения свидетельства о праве на наследство. Если считать, что она не голосует, это нарушает все нормы, которые предусмотрены в ГК о праве собственности.
5. Проблема, поднятая в обращении акционера ЗАО, в котором открылось наследство на 50% пакета акций (переход акций к наследникам и выплата им дивидендов могут привести к банкротству общества). Никакого ущерба бизнесу со стороны наследников не может быть причинено. В то время как оставшийся акционер, считая себя единственным акционером, а акции наследников неголосующими, сам принимает решения об отчуждении недвижимости, заключении крупных сделок, увеличении в том числе своего пакета акций. То есть на момент открытия наследства их может быть 50/50, а к моменту завершения процедуры у него будет контрольный пакет. Поэтому посыл о том, что наследники могут довести предприятие до банкротства, — манипуляция, поскольку понятно, что дивиденды всегда входят в состав наследства, но ведь можно и договориться об их выплате. Но оставшийся акционер не представляет информацию, не соглашается подписывать график выплаты, никаким образом не идет навстречу ни наследникам, ни супругу.
6. Проблема правового статуса пережившего супруга. Поскольку акция – это вещь, у пережившего супруга есть такие же права на эту вещь, какие были у умершего. В момент открытия наследства (это может быть и в период брака) супружеская доля подлежит выделению. Переживший супруг получает свою часть, а на оставшуюся часть открывается наследство. Соответственно супруг, получив свою часть акций, становится акционером со всеми вытекающими правами. Кстати, ст. 73 и 97 Закона о хозяйственных обществах никаким образом не ограничивают супруга, поскольку в них идет речь только о наследниках и правопреемниках юридического лица. Супруга никогда не может являться правопреемником юридического лица, и она не является наследником относительно тех акций, которые ей достались в результате раздела совместно нажитого имущества (она получает свидетельство о праве собственности как супруга и отдельно свидетельство о праве собственности в порядке наследования).
Таким образом, в законодательстве большая часть правоотношений отрегулирована надлежащим образом, но кто-то должен это более понятно расписать.
Что касается конкретных изменений законодательства, то С.Н. Мицкевич предложила:
1. Исключить п. 7 ст. 97 ГК и ч. 11 ст. 73 Закона о хозяйственных обществах. Это предложение хорошо интегрируется в существующее законодательство и не потребует существенных изменений. Представляется, что большинство проблем, связанных с призванием наследников к участию и управлению в ООО и ЗАО, оно решит. Конечно, внесения изменений только в ГК и Закон о хозяйственных обществах путем исключения соответственно п. 7 ст. 97 и ч. 11 ст. 73 будет недостаточно, потребуется внесение изменений в законодательство об обращении ценных бумаг, Инструкцию о депозитарной деятельности и т.д. Проблему надо решать комплексно.
2. При внесении изменений в ГК восполнить пробел, касающийся состава наследства (ст. 1033 ГК). В ст. 1033 ГК отсутствует указание на то, что в состав наследства входит имущество. Норма звучит так: «В состав наследства входят все права и обязанности, принадлежавшие наследодателю на момент открытия наследства, существование которых не прекращается его смертью». В российском ГК нет такого пробела. Там указано, что в состав наследства входят принадлежащие наследодателю на день открытия наследства вещи, иное имущество, в том числе имущественные права и обязанности.
Константин Николаевич Михель
Продолжил обсуждение Константин Николаевич Михель. Он обратил внимание участников на следующие проблемы:
1. Права наследников не защищены. То, как сейчас закон регулирует правоотношения при наследовании акций, является неэффективным. И судебная практика это показывает. Наследники во времени практически до бесконечности подвязаны на то, что они не получат никакого финансового возмещения, связанного с их правами на акции, в силу того, что ст. 73 Закона о хозяйственных обществах заложила бесконечный оборот акций: сначала наследник должен предложить выкуп по назначенной цене акционерам, если все отказались – третьим лицам или вправе оставить их за собой. Непонятно, что законодатель имел в виду в ситуации, когда акции остались за наследником в силу того, что он не смог их продать акционерам по факту недостижения соглашения о цене. Получается, наследник остается с нулевым активом, чего быть не должно. Соответствующие нормы надо менять.
2. Сегодня закон разделяет право собственности на акции и права на удостоверенные этой акцией права. Такого не должно быть на практике. Это дуализм, который представляет единое целое. Нельзя разделять неразделимое. То, как сейчас это прописано в законодательстве, приводит наследника в тупик. Он не может получить актив, связанный с наследованием, что позволяет оставшимся акционерам злоупотреблять своими правами.
К.Н. Михель предложил сохранить закрытый характер ЗАО, ввести институт управляющих наследственным имуществом. Акционеры должны на уровне базовой нормы закона или соответствующих положений устава иметь возможность закрыть вход для наследников в состав акционеров. Но при этом наследники ни в коем случае не должны страдать от монополии на управление обществом, оставшимся у акционеров пакетом. Для этого необходимо вводить действенный институт управляющих таким наследственным имуществом, чтобы они в максимально короткий срок с момента открытия наследства могли представлять унаследованный пакет акций и голосовать при управлении обществом. Нельзя оставлять общество в этот период (до вступления в наследство) без управления. Но необходимо обеспечить права наследников таким образом, чтобы не было размытия пакетов, вывода или уменьшения чистых активов общества и тому подобных действий. При этом соответствующие нормы должны быть диспозитивны. Безусловно, уставом акционеры могут предусмотреть условия автоматического перехода к наследникам прав акционера.
Представители Бизнес-союза предпринимателей и нанимателей имени профессора М.С. Кунявского (БСПН им. М.С. Кунявского) поделились проблемами из своей практики.
Жанна Казимировна Тарасевич
Жанна Казимировна Тарасевич, подняла вопрос об определении цены акций ЗАО при их продаже наследником. Это должна быть рыночная цена либо ее определяет независимая оценка, общество или наследник?
Ситуацию прокомментировали адвокаты.
К.Н. Михель в качестве определения цены при расчете с наследником, которому отказали в получении статуса акционера, предложил использовать аналогию с ООО, т.е. рассчитываться по чистым активам. Иной порядок акционеры могут заложить в уставе либо прийти к такому соглашению при определенном большинстве акционеров, в том числе предусмотреть и рыночную оценку, и оценочную организацию, и любые иные способы и порядок определения цены.
По мнению С.Н. Мицкевич, нужно исходить из того, что у акций нет действительной стоимости. Аналогия с ООО в данном случае недопустима. Нормы о наследовании имеют более высокую юридическую силу. Необходимо обеспечить право собственности наследникам, иначе все нивелируется, не имеет смысла. Наследники бизнеса должны знать, что после смерти отцов они получат в неизменном виде то, что было создано отцами. Иначе нарушится баланс с человеческой, моральной, социальной точек зрения.
Лев Николаевич Карпач
К обсуждению подключился Лев Николаевич Карпач, он отметил, что, на его взгляд, цену акции всегда определяет спрос и предложение. Среди проблем, связанных с наследованием акций, спикер назвал следующие:
1. Происходит дробление пакета акций. За счет вступления наследников в права акционеров становится все больше и больше. Это может привести к формальному нарушению требования по ограничению количества акционеров ЗАО (50 человек).
2. Когда дробятся акции, у каждого из наследников могут быть свои интересы. Тогда с пакетами возникают проблемы. Интересная идея – доверительное управление, институт доверительного управляющего. Пакет акций можно передать наследникам, но управлять ими должен один.
3. Период для вступления в права наследования – 6 месяцев. Это промежуток времени, когда акции, по сути, поражены в правах. Ограничивать акционера в правах не имеет смысла, иначе сама идея наследования собственности теряется.
4. Если акционеры АО становятся госслужащими, то они должны передать свой пакет акций в доверительное управление. Практика ЗАО «Вилия» показывает, что не работает механизм обратной передачи акций собственнику после того, как он прекратил госслужбу.
Л.Н.Карпач согласился с предложением исключить из Закона о хозяйственных обществах нормы, требующие согласия акционеров на вступление наследников в общество, поскольку закон не предполагает поражение наследников в правах.
Ян Иосифович Функ
Свою позицию по вопросу призвания наследников к участию и управлению в ООО и ЗАО высказал Ян Иосифович Функ. Спикер отметил, что в национальном законодательстве плохо урегулированы правоотношения, связанные с наследованием бизнес-имущества. Существует классическая коллизия между п. 3 ст. 1088 и п. 7 ст. 97 ГК. Она должна быть разрешена законодателем незамедлительно.
Комплексное толкование сегодняшнего законодательства позволяет сделать вывод, что наследники в момент открытия наследства (момент смерти наследодателя) сразу становятся обладателями акций. Но законодатель зачем-то заставляет всех, кто обладает этими акциями, продавать их (ст. 73 Закона о хозяйственных обществах). Но если наследник устанавливает свою цену (никто не имеет права его ограничить в этой цене) и никто по этой цене не приобретает акции, то наследник сохраняет их за собой. Так законодатель замыкает круг: с одной стороны, он говорит, что акции перешли к наследнику, с другой – заставляет его проходить невероятно тяжелую и долгую процедуру. В конце концов акции опять остаются у наследника. При этом на этапе, когда наследник проходит эту процедуру, действующие акционеры решают свои задачи, злоупотребляют правом и оставляют наследников ни с чем. Поэтому спикер констатировал, что сохранять то, что есть в настоящее время, недопустимо.
По поводу мнения Ж.А. Акунды о том, что предложение полностью отменить регулирование, касающееся необходимости получения согласия акционеров на вхождение наследников, – это диссонанс с тем регулированием, которое уже есть в проекте изменений Закона о хозяйственных обществах, спикер отметил следующее. В редакции указанного проекта, которая принята в первом чтении, фактически нивелированы два базовых критерия отличия ЗАО от ОАО – ограничение по движению акций и количеству акционеров (в отличие от РФ, где остались только ОАО). Поэтому и отмена ограничений, связанных с вхождением наследников и правопреемников в состав соответствующего АО, полностью находится в русле того, что сегодня уже заложено в проекте Закона об изменении Закона о хозяйственных обществах.
Возвращаясь к рассматриваемой проблеме, Я.И. Функ обратил внимание на следующую ее составляющую. Момент открытия наследства – это момент смерти человека, а оформление документов, подтверждающих право на наследство, занимает 6 месяцев. В этой ситуации целых 6 месяцев интересы наследников остаются незащищенными, потому что у них нет документов. Права есть, а документов, подтверждающих эти права, нет. В качестве выхода из этой ситуации спикер предложил использовать механизм доверительного управления акциями (долями в уставном фонде), закрепленный в ГК. Сегодня он не работает по той причине, что есть нюансы законодательства о ценных бумагах. Но если изменится законодательство о хозяйственных обществах, законодательство о ценных бумагах автоматически придется скорректировать. Главная проблема заключается в том, что у нотариусов есть право от имени наследодателя назначить доверительного управляющего, но им некого назначить доверительным управляющим. Так происходит потому, что, с одной стороны, применительно к акциям доверительное управление должен осуществлять исключительно профессиональный участник рынка ценных бумаг, с другой – согласно п. 3 ст. 898 ГК доверительный управляющий и выгодоприобретатель не могут быть одним и тем же лицом. Наследник – это выгодоприобретатель (или будущий выгодоприобретатель). И исходя из сегодняшней нормы ГК его нельзя назначить доверительным управляющим. По мнению Я.И. Функа, эта проблема может быть решена путем внесения в п. 3 ст. 898 ГК уточнения о том, что действительно такое совпадение недопустимо, но за исключением наследников. Тогда нотариусы смогут наследников назначать доверительными управляющими своими акциями на указанный 6-месячный срок. Спикер отметил, что не видит проблемы, если наследников будет несколько. В этой ситуации доверительными управляющими могут быть назначены все наследники. Они и будут решать вопросы между собой, понимая, что защита своих собственных имущественных интересов важнее, чем те внутренние противоречия, которые у них есть.
Также Я.И. Функ высказал мнение относительно другого подхода к решению проблемы. Если не становиться на защиту интересов наследников, а говорить о какой-то особой функции ЗАО и особом общении между его акционерами, то мы должны понимать, что АО – это классическая капиталистическая организация. Личный элемент там присутствует в очень и очень небольшом количестве. Он, возможно, действительно в этом количестве должен сохраниться. Но если этот личный элемент «поднять на пьедестал», то тогда базовый принцип перехода имущества от отца к сыну будет нарушен. Кроме того, если придерживаться позиции, что согласие акционеров на вступление наследников в общество должно быть получено, возникает ряд вопросов: когда это согласие необходимо, что делать с акциями, кто в конечном итоге станет их обладателем? При этом спикер подчеркнул, что не согласен, если некое АО (оставшиеся акционеры) будет решать, по какой цене забрать акции сына, которые оставил ему отец. Так имущественное право работать не должно.
Подытоживая сказанное, Я.И. Функ предложил 2 выхода:
1. Исключить п. 7 ст. 97 ГК и ч. 11 ст. 73 Закона о хозяйственных обществах.
2. Дополнить п. 3 ст. 898 ГК, который устанавливает, что «доверительный управляющий не может быть выгодоприобретателем по договору доверительного управления имуществом» положением о том, что в данном случае наследники составляют исключение. С точки зрения юридической техники это сделать элементарно: вместо точки поставить запятую и указать – «за исключением наследников».
К.Н. Михель прокомментировал отдельные моменты выступления Я.И. Функа. В качестве базовой нормы предлагается переход прав на акции к наследникам как способ решения проблем, возникающих в 6-месячный период. Более правильным в силу закрытости ЗАО базовым видится не переход, но в любом случае такое правило должно быть возможным к изменению на уровне устава.
По вопросу о том, какие уровень согласия, большинство или квалифицированное большинство необходимы для того, чтобы выразить согласие на переход прав к наследникам, К.Н. Михель высказал следующую точку зрения. Сегодня речь идет о единогласии всех акционеров. С учетом капиталистической природы ЗАО можно было бы отойти от единогласия и прийти к простому большинству. Акционеры – это определенное сообщество партнеров, если большинство хочет работать с наследником, то пусть работает и принимает наследника в состав акционеров.
В отношении определения стоимости выплаты за унаследованные акции в случае отказа в переходе прав на них (здесь, безусловно, речь идет не о действительной стоимости в ее дефиниции, данной Законом о хозяйственных обществах) К.Н. Михель предложил просто ввести аналогичный термин и в том числе распространить это понятие и на пакет акций, потому как за каждым таким пакетом стоит определенная доля в чистых активах. Каждый пакет акций – это определенная доля в общем пакете, поэтому здесь никакой математической, бухгалтерской, учетной проблемы не возникнет.
Виктор Иванович Чайчиц
Завершил мероприятие Виктор Иванович Чайчиц. Подводя итог дискуссии, он отметил, что прозвучали разные мнения, но все согласились в одном – нужно обеспечить такую законодательную базу, чтобы ни у кого не возникло сомнений, что акция является голосующей, и не должно быть такого периода, когда акция есть, но никаких прав не предоставляет. Конечная цель изменений законодательства однозначна – реализация конституционного права собственности.
