Пожалуй, все юристы знают или хотя бы слышали о конкурсе на приз В.Д. Спасовича. А что известно о человеке, именем которого назвали этот конкурс? Только то, что родился в Речице и был блестящим адвокатом, ученым, юристом-правоведом, публицистом, литературоведом? И только? А ведь В.Д. Спасович еще был криминалистом, историком и философом, доктором права, человеком энциклопедических знаний. И по всеобщему признанию – королем русской адвокатуры.

1. Первый трудовой опыт Владимира Даниловича Спасовича был неудачным. В канцелярии Палаты уголовного суда, куда он устроился после окончания юридического факультета, пропал один из томов уголовного дела. Виновнику грозила уголовная ответственность, но, к счастью, руководство решило ограничиться увольнением.

2. В 22 года В.Д. Спасович защитил диссертацию «О правах нейтрального флага и нейтрального груза» на звание магистра международного права и сразу же получил европейскую известность. Некоторые положения диссертации вошли в состав актов Парижского конгресса 1856 года как международные законы.

3. В 28 лет В.Д. Спасович стал профессором Санкт-Петербургского университета и возглавил кафедру уголовного права.

4. В 1861 году из-за бурных студенческих волнений профессоров Санкт-Петербургского университета пытались подключить к репрессиям против студентов. Пятнадцать из 29 членов университетского совета, в том числе В.Д. Спасович, возразили, что полицейские обязанности не входят в круг деятельности профессоров. Попечитель отрезал: «Государственная служба имеет свои требования, и кто не хочет нести обязанностей ее, волен ее оставить». Вскоре в Петропавловскую крепость заточили 300 арестованных студентов. В знак протеста 5 профессоров, включая В.Д. Спасовича, подали в отставку. Вместе с ними ушел ректор – академик П.А. Плетнев. Он больше 20 лет возглавлял университет. А.С. Пушкин именно П.А. Плетневу посвятил роман «Евгений Онегин».

5. Уже будучи признанным королем адвокатуры, В.Д. Спасович с грустью признавался: «Нет профессии, которая была бы мне больше по душе, как профессорская на пользу студентам… Не будь ко мне немилостива судьба, я бы и доныне профессорствовал по призванию».

6. Владимир Данилович всегда тщательно готовился к процессу. В своей работе он проводил глубокий анализ душевных недугов и исследовал их отличие от болезни чувств и воли. В 1885 году за вклад в разработку проблем психофизиологии В.Д. Спасовича избрали членом Психиатрического общества при Императорской военно-медицинской академии.

7. Долгое время В.Д. Спасович возглавлял Шекспировский кружок, который в 1875 году организовали в Петербурге любители творчества знаменитого поэта. Кружок просуществовал 10 лет и сыграл важную роль в развитии… российской юриспруденции. Темой обсуждения кружковцев часто становился законотворческий процесс, юридические коллизии и гуманистические ценности, вопросы развития государства и права. В дискуссиях участвовали выдающиеся адвокаты и судебные ораторы того времени – А.И. Урусов, С.А. Андреевский, К.К. Арсеньев, А.Ф. Кони.

8. Современники часто упоминали «своеобразные и привлекательные странности Спасовича как оратора». Его коллега и биограф А.Д. Аяховецкий вспоминал: «Когда поднимается со скамьи защиты нескладная, неуклюжая фигура В.Д., когда он, заикаясь и переваливаясь, начинает свою речь, в зале среди публики, ожидавшей увидеть иную фигуру и услышать иной язык, раздается шепот недоумения. Многие не верят, что это в самом деле тот знаменитый оратор, который способен чаровать и вызывать восторги. Первые фразы его речи неприятно поражают слух. Они вялы, неуклюжи и производят впечатление тяжелой работы. Вам кажется, что слово не дается оратору, что оно является на свет в потугах и муках борьбы. Но проходит несколько минут, и перед вами развертывается дивная художественная поэма, богатая яркими красками, оригинальными картинами, неожиданными сравнениями, поражающая остроумием и силой обобщающего анализа».

Поддерживал мнение А.Д. Аяховецкого философ, адвокат и общественный деятель В.И. Танеев. По его словам, в первые минуты В.Д. Спасович поражал невероятным косноязычием, «он как бы выжимал из себя каждое слово, помогая себе руками, ногами, головой, всем корпусом. Он раздражал всю нервную систему…» Говорил В.Д. Спасович преимущественно тоном лекции. Часто взвизгивал и заикался, будто отыскивая слово, хотя записывал каждую свою речь. Нередко выбегал из-за пюпитра, ронял заметки и своей неловкостью развлекал зрителей. Но благодаря упорному труду и огромным усилиям стал величайшим оратором.

9. В.Д. Спасович признавался: «Я человек не семейный, всегда был одинокий. Я жил только общественными событиями моей эпохи». Этим во многом объяснялся аскетический образ жизни, которому Владимир Данилович не изменял, даже разбогатев.

10. Считается, что Ф.М. Достоевский именно В.Д. Спасовича изобразил в качестве прототипа защитника Фетюковича в романе «Братья Карамазовы». Посвященная ему глава хлестко называется «Прелюбодей мысли». С.А. Андреевский как-то заметил, что знаменитый писатель «роковым образом всегда бывал ниже своего гения, когда пускался в журнальные памфлеты против лиц ему нелюбезных».

Своеобразной мести Достоевского адвокат удостоился в 1875 году после суда над банкиром С.Л. Кронебергом, который жестоко избил семилетнюю дочь. Банкира благодаря защите Спасовича оправдали. «Талант из ряда вон, сила», – признал после этого громкого дела Ф.М. Достоевский.

В конце концов классик одобрил оправдание Кроненберга, поскольку при ином варианте распалась бы семья. Но все же отметил, что заявлением об обыденности телесного наказания Спасович перечеркнул чувство сострадания к ребенку.

Ф.М. Достоевский еще раз кольнул адвоката, переделав его фамилию на Егозович, в образе защитника Мити Карамазова. Егозович отличался нездоровой любовью к адвокатским софизмам.

Интересно, что советский литературовед Л.П. Гроссман был твердо уверен: прообразом Фетюковича стал присяжный поверенный П.А. Александров.

Спасович говорил…

 Система судебных доказательств данной эпохи есть вернейший масштаб умственного развития народа в данный момент, признак его младенчества и немощи или его возмужалости и зрелости в деле исследования важнейшего вида правды, правды юридической. История судебных доказательств есть история народного ума.

 Характер судебных речей зависит от того, какими взглядами руководится защитник, – ставит ли он себе задачей лишь выиграть дело, победить противника, или исследовать истину.

Имейте в виду, что говорить на суде не подготовившись, экспромтом, очень трудно. Скажу вам про себя: когда я оставил кафедру и выступил в качестве защитника, в первое время я так терялся, что принужден был писать речи и читать их на суде, только продолжительная практика научила меня говорить речь без помощи тетрадок. 

С суждением о действиях бывают смешаны ругательства, на которые едва ли следует отвечать. Ну вылили, например, на человека ушат помоев, не на самого человека, а на его имя. Неужели отвечать тем же? Неужели следует заниматься производством точно таких же зловоний? Есть занятия, которые противны по натуре порядочному человеку. Единственное практическое средство правильно отнестись к ругательству заключается в том, чтобы на него вовсе не отвечать, чтобы пустить его мимо себя с презрительным равнодушием.

 Мы не искали крестов, мы не получали медалей за храбрость, но мы кое-что сделали, не щадя живота, о чем можно судить индуктивно по тому вою целых стай шакалов, которые тоскуют о вырванной из их пасти добыче. Мы пришлись не по нраву всей фарисейской синагоге, мы стали костью в горле не одной высокопоставленной особе, эти особы охотно бы съели нас, но не лезет – удавишься!

 За всякий прогресс, но легальный, за всякую эволюцию, но не революцию, за установление порядка по соглашению всех партий на арене парламента – без кровопролития и убийств.

 Человечество состоит не только из живых, но и из умерших.