Для единообразного понимания проблем, исследуемых в настоящей статье, вспомним, что online (онлайн) означает «на линии, в сети, в эфире, на связи»; offline (офлайн) — «не в сети, отключенный от сети» — термины из области компьютерного сленга, обозначающие состояние пользователей, программного обеспечения или устройств относительно сети Интернет.

Онлайн-общение стало нормой для широкого круга людей в нашем обществе, за рубежом и воспринимается всеми уже обыденно. И не только по бытовым вопросам, но и в профессиональной юридической среде: электронные коммерческие сделки, онлайн-договоры, онлайн-информация, онлайн-курсы обучения, онлайн-версии СМИ и т.д.

В нынешнем мире, где информационные, цифровые, информационно-коммуникационные и иные новые технологии выполняют главную роль в экономической, политической, военной, социальной и иных сферах, неиспользование их для правового регулирования, для мирного урегулирования конфликтов было бы абсурдным.

И правовые акты различного уровня все более наполняются онлайн-содержанием. Ссылки на различные онлайн-источники можно встретить, например, в НК (ст. 194), в Законе об обращении лекарственных средств (ст. 28).

Имеются отдельные законодательные акты, специально посвященные онлайн-сервисам, например Указ от 25.05.2021 N 196 «О сервисах онлайн-заимствования и лизинговой деятельности».

Онлайн-ресурсы используются и в практической деятельности органов адвокатуры, налоговых органов, а также при осуществлении правосудия, причем судебная практика применения онлайн-ресурсов опережает его правовое регулирование.

Правда, научных публикаций по обсуждаемой теме — единицы. Но, к приятному удивлению, имеются публикации и о практике онлайн-медиации.

О пользе и преимуществах онлайн-общения вообще написано много, о недостатках и опасностях в правовой области — мало и редко (но есть и такие), поэтому сразу перейдем к онлайн-медиации.

Онлайн-медиация, на наш взгляд, может помочь сэкономить время и средства для конфликтующих сторон, особенно находящихся на значительном расстоянии друг от друга. Для возможных оппонентов онлайн-медиации напомним, что сомневающиеся были и в отношении электронного правосудия, дистанционных судебных заседаний с помощью видеоконференций, исследования доказательств через веб-камеры и т.п. Но живая судебная практика показала и доказала жизнеспособность всех перечисленных процедур. Конечно, необходимо эффективное и аккуратное (не излишнее) правовое регулирование онлайн-медиации.

Начнем с того, что Закон N 58-З, определяющий медиацию как переговоры сторон с участием медиатора в целях урегулирования спора (споров) сторон путем выработки ими взаимоприемлемого соглашения, ничего не говорит об онлайн-медиации. Поэтому правильнее будет комментировать, что Закон N 58-З не содержит запрета на проведение онлайн-медиации, поскольку здесь действует принцип «что не запрещено, то разрешено». Тем более что не только основными принципами медиации, в том числе и для онлайн-медиации, но и базовыми критериями этих процедур являются добровольность, добросовестность, равноправие и сотрудничество сторон, конфиденциальность (ст. 3 Закона N 58-З). Без доброй воли сторон в медиации ничего не происходит и не может совершиться. Можно подчеркнуть даже, что именно онлайн-медиация наглядно и ярко способствует реализации названных принципов.

Важными объективными факторами, стимулирующими развитие онлайн-медиации, являются и реальные события нашей современной жизни.

В частности, к ним можно отнести:

— длительные расстояния между конфликтующими сторонами и компетентным судом по разрешению их спора, создающие реальные объективные затруднения;

— недоверие (нежелание) сторон разрешать спор в судебном публичном порядке;

— высокий уровень развития цифровых, информационных и иных новых технологий в определенной отрасли или в отношениях между конкретными сторонами;

— COVID-19 и иные опасные инфекционные заболевания, военные действия;

— недостаток профессиональных медиаторов в отдельных регионах страны и др.

 Российские исследователи, в частности, утверждают: «…следует констатировать, что за последние годы увеличилось количество процедур медиации, проводимых в дистанционном формате, чему способствовали следующие факторы:

— COVID-19;

— ограниченное число профессиональных медиаторов на территории России, в некоторых регионах такие профессии еще не освоены;

— поэтапная специализация среди медиаторов (медиаторы по аналогии с юристами выбирают сферу медиации, в которой они проводят процедуры);

— внедрение цифровых технологий в иных отраслях права и экономики.

Поэтапное введение новых технологий в экономике и социальной сфере является одним из приоритетов развития России, яркие примеры тому — реализация суперсервисов в сфере государственных услуг и повсеместная цифровизация судопроизводства».

К перечисленным факторам следует добавить как минимум еще два:

выбор конкретной сферы общественных отношений, в которых не приветствуются публичные, включая судебные, разбирательства (банковская, бюджетная, валютная, корпоративная, налоговая, спортивная, финансовая и др.);

проведение официального эксперимента (пилотного проекта).

Например, подробный анализ подобного пилотного проекта о внедрении медиации при взаимодействии налоговых органов и налогоплательщиков, ее позитивных результатах сделан в публикации профессора Л.Л.Арзумановой. По данным Федеральной налоговой службы Российской Федерации, «…в 2020 г. получены следующие показатели: количество жалоб налогоплательщиков снизилось на 17,4%, а рассмотренных — на 14,8%. В целом же на 32,1% меньше стало и решений судов первой инстанции, которые рассматривали заявления по налоговым спорам, уже прошедшим досудебное урегулирование».

Из общих преимуществ онлайн-медиации можно назвать следующие:

— минимизация имущественных расходов, сокращение потерь времени, повышение оперативности в общении с деловыми партнерами, государственными и иными органами;

— налаживание конструктивного диалога с ними, повышение взаимного доверия;

— сокращение количества сверок, проверок и иных контрольных мероприятий;

— выявление имущественных, налоговых, санкционных, имиджевых и иных рисков на более ранней стадии и др.

Наиболее отчетливо такие преимущества можно наблюдать у взаимодействующих партнеров длительное время или начинающих сотрудничать.

Приведенные цифры являются дополнительным подтверждением того факта, что медиации, включая онлайн-медиацию, подвержены почти все и любые конфликты, споры, в том числе публичного характера. Поэтому можно и нужно вносить изменения и в белорусское законодательство о медиации, убирая излишние препоны.

О положительных результатах налоговой медиации в разных государствах и даже правовых системах указывают на протяжении лет и другие исследователи.

На этом позитивном фоне нужно назвать и факторы, препятствующие поступательному развитию медиативных технологий, в том числе онлайн-медиации. К ним, например, относятся:

— недостаточная объективная осведомленность о медиации, онлайн-медиации, ее преимуществах;

— непонимание сущности медиабельности споров и конфликтов;

— отсутствие или низкий уровень владения цифровыми, информационными и иными новыми технологиями в конкретных областях, в отношениях между конфликтующими сторонами, недоверие к ним;

— отсутствие технических возможностей для онлайн-медиации.

Рассмотрим и необходимые (не факультативные) условия для проведения онлайн-медиации. К ним, в частности, следует отнести:

— сохранение возможности онлайн-общения между сторонами конфликта;

— наличие реальной технической возможности для процедуры онлайн-медиации;

— отсутствие возражений конфликтующих сторон на онлайн-медиацию;

— присутствие искреннего стремления сторон конфликта к онлайн-медиации и их подготовленность участвовать в ней;

— наличие подготовленного медиатора для онлайн-медиации;

— строгое руководство основными принципами медиации, закрепленными в ст. 3 Закона N 58-З при проведении онлайн-медиации (добровольность; добросовестность, равноправие и сотрудничество сторон; беспристрастность и независимость медиатора; конфиденциальность; доверие медиатору).

Конечно, в конкретной ситуации эти условия могут изменяться с ведома сторон.

Рассмотрим также, какие категории споров и конфликтов видятся авторами предметом для онлайн-медиации приоритетными или предпочтительными, чтобы понять смысл, убедиться в полезности, преодолеть сомнения и недоверие.

На первое место небольшое количество исследователей этой темы ставят так называемые сетевые споры, возникшие из онлайн-деятельности, онлайн-договоров, онлайн-отношений, электронной торговли и т.п. Соглашаясь с таким посылом, можно только пояснить, что люди, привыкшие к деловому онлайн-общению, являются приверженцами и онлайн-медиации. Они, как правило, не являются сторонниками публичных судебных разбирательств.

В правовой системе Республике Беларусь нет понятия «сетевые споры» в буквальном смысле. Но по своему смысловому содержанию это понятие встречается неоднократно и имеет определенное правовое регулирование. Так, в абз. 10 ч. 1 ст. 235 ХПК еще на «заре» онлайн-отношений определена компетенция хозяйственных судов с участием иностранных лиц, если спор возник из отношений, связанных с госрегистрацией имен и иных объектов и оказанием услуг в международной ассоциации сетей Интернет на территории Республики Беларусь.

Следующей категорией споров для онлайн-медиации можно определить споры с участием сетевых организаций, имеющих единую онлайн-платформу для общения. К сожалению, пока нет единого понимания сетевых организаций, а тем более их правового регулирования.

По нашему мнению, сетевые организации — это не только организации «…с площадкой онлайн-торговли eBay, где все транзакции проходят через ее собственную систему и платежные системы партнеров (PayPal)». Это могут быть зависимые компании, имеющие прямой доступ к данным о заказах и оплате, а потому могущие с меньшими затратами установить фактические обстоятельства дела и правильным образом разрешить спор. В отечественном законодательстве есть примеры сетевых организаций. Так, сетевая торговая организация — субъект товаропроводящей сети, являющийся иностранным юрлицом и осуществляющий торговлю товарами через сеть дочерних (входящих в состав) розничных торговых организаций (абз. 10 п. 2 Положения о товаропроводящей сети).

В Российской Федерации, например, «…территориальная сетевая организация — коммерческая организация, которая оказывает услуги по передаче электрической энергии с использованием объектов электросетевого хозяйства, не относящихся к единой национальной (общероссийской) электрической сети, а в случаях, установленных настоящим Федеральным законом, — с использованием объектов электросетевого хозяйства или части указанных объектов, входящих в единую национальную электрическую сеть, и которая соответствует утвержденным Правительством Российской Федерации критериям отнесения владельцев объектов электросетевого хозяйства к территориальным сетевым организациям».

Используя примененные здесь принципы отбора компаний к числу сетевых организаций, можно распространить онлайн-медиацию на достаточно широкий круг субъектов.

Тем более что в Договоре о ЕАЭС понятие сетевой организации используется в широком смысле этого слова.

Третьей, и самой распространенной категорией споров, пригодных для применения онлайн-медиации, являются практически все иные споры (потребительские, туристические, финансовые, налоговые, социальные, спортивные, о доменных именах и многие другие).

Даже налоговые споры не являются исключением. Например, с 28.07.2020 вступило в силу постановление Правительства Российской Федерации от 24.07.2020 N 1108 «О проведении на территории Российской Федерации эксперимента по досудебному обжалованию решений контрольного (надзорного) органа, действий (бездействия) его должностных лиц», которым в экспериментальном порядке введена процедура досудебного обжалования решений контрольного (надзорного) органа, действий (бездействия) его должностных лиц.

Согласно указанному постановлению под досудебным обжалованием решений контрольного (надзорного) органа, действий (бездействия) его должностных лиц понимается процедура разрешения спора с контролируемым лицом, осуществляемая органом, уполномоченным на рассмотрение жалобы контролируемого лица.

Необходимо полагать, что поскольку онлайн-общение здесь допускается, то и последующие схожие действия не отрицаются.

Скорее, легче назвать те незначительные категории споров, где вряд ли будет приветствоваться онлайн-медиация (но и этого делать не будем, исходя из медиативных соображений).

Пожалуй, вопрос остается только за инициативными сторонами, смелыми медиаторами и отчасти за правовым регулированием онлайн-медиации.

В качестве выводов можно предложить следующие.

Онлайн-медиация в нашем государстве, в соседних странах, особенно в государствах — партнерах по межгосударственным объединениям на экономической основе, в настоящее время зародилась и будет распространяться, поскольку позволяет сэкономить временные и финансовые ресурсы. Она позволяет налаживать коммуникацию даже между неуживающимися сторонами.

Для проведения эффективных онлайн-медиаций нужны специально подготовленные квалифицированные медиаторы. Нужно рассмотреть вопрос о повышении квалификации уже имеющихся в странах медиаторов.

Читайте этот материал в ilex >>*
*по ссылке Вы попадете в платный контент сервиса ilex